[ava]https://i.imgur.com/hPJX1GD.jpg[/ava]
Ярость.

Все всегда начинается с ярости. 

В нос бьет тлетворный запах темных сердец, и он, повинуясь внутреннему зверю, начинает свою охоту. Вперед, за тонким шлейфом из будущих злодеяний, прямиком по следам еще не свершенных смертей. Туда, во мрак ночных дебрей и объятия колючих ветвей, зазывающих заглянуть в непроглядную лесную тьму. И он принимает приглашение, не сбавляя шаг. Ведомый воющим ветром, охотник почти не различает крохотных следов на снежной кромке, ведь размер добычи не имеет значения, когда в конечном итоге её ждет смерть. 
Внутренний зверь ликует и, вторя охотничьему азарту, подталкивает в спину.

«Уже скоро. Потерпи.»

Ветер выносит охотника на одинокую поляну, где пылающая ярость разбивается о звенящую тишину. Его встречает ветхая изба в свете луны, распахнутая настежь дверь на ржавых петлях и клубящийся бесовский смрад. Кто бы там ни был, он совершил ошибку. Последнюю ошибку в свой жизни. Зря он остановился.

«Дичь убивает промедление, а не стрела.»

От этой мысли ярость вспыхивает с новой силой. Рык зверя сливается в унисон с клокочущим сердцем, и Лютый, обнажая промерзшую сталь, заходит внутрь.

Отредактировано Лютый (2022-01-22 05:12:37)

[ava]https://i.imgur.com/hPJX1GD.jpg[/ava]

Отредактировано Лютый (2022-01-22 05:12:04)

[ava]https://i.imgur.com/hPJX1GD.jpg[/ava]
Ярость – обоюдоострый меч. Не сможешь его удержать - вреда будет больше, чем пользы. Лютый знает эту истину, но опять попадает в искусно расставленный капкан собственной самоуверенности. Его клинок, быстрый как верный гончий пес, рассекает воздух дугой, остервенело преследуя юркую тварью, но ранит лишь обветшалые стены избы. Бес удирает от него, а вместе с ним сквозь разбитое окно ускользает и тонкая нить бесовского зловония. Но ничего не закончено и азарт погони лишь раззадоривает внутреннего зверя.

Лютый уже готовится кинуться в погоню, продолжая свою охоту, как ногу пронзает острая боль. Комнату заполняет свирепый рев. Ощетинившись, подобно дикому зверю, он замечает черного змея, обвившего его ногу и впившегося зубами в человеческую плоть. В мгновенье ока меч с яростью пронзает тело ползучего гада и глухо прибивает того к шаткому полу избы. Он уже собирается раздавить извивающуюся тварь своим массивным сапогом, как замечает в углу её – слабую, уязвимую, едва сохраняющую частицу сознания, и гнев отступает.

Лютый тут же забывает о змее и сквозь ноющую боль кидается к угасающей девушке. Раны, полученные в Нави, куда опаснее тех, которыми одаривает Явь, а уж от бесовских зубов и подавно: такие калечат саму душу.
  – Жива? – спрашивает он, зажимая кровоточащий укус обрывком наспех схваченной ткани.
Чуткий нюх тут же улавливает стойкую травяную какофонию, исходящую от её бледнеющих рук. Теперь-то он замечает сухоцветы, разбросанные по избе как след недавней схватки, и понимает, в чей дом попал.
  – Чем тебя лечить?  – грубо и прямолинейно, игнорируя неуместные расспросы, вопрошает Лютый.

Отредактировано Лютый (2022-01-22 05:12:47)

[ava]https://i.imgur.com/hPJX1GD.jpg[/ava]
Ярость отступает как ноющая боль, оставаясь в его сознании лишь призрачным воспоминанием былых мгновений. Теперь он различает её зеленые и мутные как болото глаза. Слепая, ему становиться ясно, как бесы так легко вошли в избу - им даже не пришлось обманывать. Теперь Лютый просто обязан помочь ей.

Он не ведет и бровью, когда девушка говорит про кровь: всяка магия, так или иначе связанная с бесами, всегда строится на крови - та для них и яд, и лекарство. Лютый лишь безмолвно кивает, хотя и знает, что девушка этой реакции не увидит.

Хороший охотник помнит: охота не окончена, покуда жива жертва. Вот почему Лютый решает не мешать травнице с приготовлениями и принимается осматривать избу в поисках того, что может принести ему пользу.
Травы, травы и еще раз травы. Наверняка, некоторые из них могли бы возыметь хоть какой-то эффект на бесовские отродья, чем немало облегчили бы еще не завершенную охоту, но внимание Лютого привлекает нечто иное. Цепь и меч, оказавшиеся в сундуке, что девушка оставляет открытым, явно не так просты, как кажутся. Скорее всего она об этом даже не догадывается. Он тоже не знает этого наверняка, но вот его нос говорит совсем другое: от этих вещей за версту разит бесовской кровью. Да не той, что используют колдуны в своих ритуалах, а пропитанной болью и страданиями этих самых отродий. Лютый понимает, что чем бы эти вещи ни были прежде, они способны доставить его жертвам немало проблем и сейчас, а потому молча решает взять их с собой.

Закончив пополнять арсенал, он замечает полупустой флакон, покорно ожидающий его на столе. Игла кусает его безымянный палец, и теплая кровь струйкой заполняет емкость, как девушка и просила, ровно наполовину.

– Держи. – Лютый возвращает полузаполненный флакон и принимается совсем по-звериному облизывать уколотый палец. Да, не зря же говорят «голодная слюна лишаи лечит».

Закончив с ритуалом, он возвращается к своему мечу, но замечает неладное. На месте второго, пронзенного, беса вместо извивающегося гада оказывается лишь черно-золотой след, ведущий куда-то к ветхим стенами. Сбежал, проклятый. Лютый мысленно бранит себя за неосмотрительность и, опустившись на колено, принюхивается, пытаясь взять след.

– Следи за ногами. Змей пропал. – резко предупреждает скупыми фактами Лютый, изучая загадочную пыль, оставшуюся на острие верного клинка, коим недавно этот бес был сражен.

Отредактировано Лютый (2022-01-29 21:28:09)